До боли знакомые и старые улицы проплывали за окном автомобиля, одна за другой. Маша смотрела спокойно, сидя на заднем сиденье и закинув ногу на ногу. Всё предстоящее мероприятие было ей почти безразлично, если не считать одной вкрадчивой мысли, от которой она упорно отмахивалась уже в течение двух недель, с того дня, как ей позвонили и сообщили о готовящейся встрече выпускников. Она, конечно, пообещала приехать, и засветилась мысль. Еще издалека заметив большие квадратные окна трехэтажного здания, раскрашенного желтым и белым, она схватила сумочку и сжала в руке. -Саша, останови здесь. Дальше я пойду пешком. Водитель Саша, молодой парень, молча припарковался у длинного черного решетчатого забора. Такие теперь окружают любую школу, даже не такую известную. Маша открыла дверь и осторожно выставила ноги в черных туфлях на высоких каблуках. Встала и захлопнула дверь. За забором возвышался огромный дуб, старый и могучий. Зеленые листочки недавно распустились на нем, и он выглядел как дремучий деревенский мужик, вдруг надевший на голову нежный венок. Маша глубоко вдохнула свежий майский воздух. Всё на месте, и даже дуб. В детстве он всем казался таким высоким. И школа – она тоже выглядела маленькой и заросшей зеленью. А когда-то она гордо возвышалась над молоденькими тоненькими деревцами, только-только посаженными в пустынном новом микрорайоне… Однако надо идти. Скоро начало, а Маша не любила опаздывать. Что там организовали, вот любопытно. По телефону сказали, что приедет весь первый выпуск. Весь. И снова навязчивая мысль вылезла из глубин души и засвербила в мозгу. Ладно, сейчас можно, разрешила Маша самой себе, и шагнула в ворота. Во дворе было много автомобилей и гостей. Из распахнутых окон второго этажа слышалась музыка. Выпускники всех мастей вылезали из машин, курили, смеялись, обнимались. Дружный первый выпуск прибыл на грандиозную вечеринку. А меня, как обычно, никто не ждет… Стоп! Что значит, никто не ждет!? Что значит «обычно»? Маша мысленно стукнула себя по голове. Это было давно, это было в детстве. И это было в этой школе. Ну и что с того? Маша красиво тряхнула волосами, отправляя их на спину, и зашагала ко входу, стуча каблучками по асфальту. Некоторые оглядывались, и, не узнав, возвращались к своим разговорам. Меня не узнают. Пока. На Маше был ее лучший деловой костюм, бордовый, в мелкую полоску. Юбка была чуть выше колена, а под жакетом была надета маленькая белоснежная блузка без воротника. Да, вечеринка поражала своим размахом. Похоже, школа сильно разбогатела с тех пор, как Маша последний раз переступала ее порог. В большом актовом зале были накрыты длинные столы, уставленные явствами. Звучала музыка. Окна, выходящие во двор, были раскрыты настежь. На сцене была установлена трибуна для выступлений с микрофоном, и небольшой стол. Гости, разодетые, кто как смог, уже рассаживались за столами, согласно расставленным табличкам: «11а», «11б», «11в», «учителя», «администрация» и так далее. За отдельным столом ждали представителей власти – главу управы района, каких-то депутатов и даже заместителя мэра города. Всё-таки 25 лет такой школе – это событие в масштабах всего города. Оглядевшись, Маша подошла к столу с табличкой «11в». Кое-кто там уже сидел, и среди них сидела классная руководительница – Людмила Николаевна. Маша сразу ее узнала и приветливо улыбнулась. - Здравствуйте! - Машечка! – учительница расплылась в улыбке, и стало заметно, как она постарела. – Садись сюда! Какая ты стала, а! - Какая? – спросила Маша, улыбаясь и присаживаясь рядом. Учительница завела разговор, а прибывающие одноклассники сначала недоуменно разглядывали, а потом узнавали и раскрывали рты от удивления. Это была та самая их Маша Буквицина, тихоня, отличница и дурнушка. Все помнили ее такой, но теперь перед ними сидела красивая молодая женщина, шикарно одетая, ухоженная и улыбающаяся. И только пронзительный взгляд ее темных глаз, иногда простреливающий одноклассников, напоминал о той девочке. Ни на минуту свербящая мысль не покинула ее. Ей хотелось оглядываться, вертеть головой во все стороны, а потом вскочить и опять вертеть головой. Нельзя. Ты – приличная дама, твердила она себе. И тебе всё равно. Тебе безразлично. Представь, что это просто корпоративная вечеринка. Лидочка Силовская, Ира Лисина, Иван Мамырин, Стас Камышов, Вася Капыдин, Оля Бычуева, Галя Килина… Они все были здесь, такие знакомые лица, вызывающие воспоминания, эйфорические и одновременно очень болезненные. Они слушали друг друга и рассказывали о своей жизни, о том, кто они и чем занимаются. Машу постоянно вовлекали в разные разговоры. Всем она вдруг стала интересной, и бывшие одноклассники противоположного пола бросали на нее недвусмысленные взгляды. Маша подумала, что ее привычка не носить обручальное кольцо не так уж плоха. Потом появилась подруга Эвелина Русланова, и Маша несказанно обрадовалась ей. Они не виделись столько лет, и Маша никак не могла разыскать ее, и вот она объявилась на встрече выпускников! Разговорившись с подругой, Маша даже забросила свою свербящую мысль, и она как-то поутихла, не вылезала. Но почувствовав чей-то взгляд, Маша оглянулась… На нее смотрел он. Он сидел за этим же столом, только на другом конце. Она не видела, когда он пришел, как сел. И он заметил ее первым. А может, уже давно? И его взгляд говорил о многом, он говорил о прошлом. В один миг она перенеслась на пятнадцать лет назад, и дни и целые месяцы, полные мыслей, взглядов, записей на последней странице, мимолетных прикосновений, слез, душевной боли и мечтаний, все они в один миг пронеслись в ее глазах. Она отвернулась и замолчала. Посмотрела на свои красивые руки с маникюром – ладони сильно вспотели. Сердце заколотилось, и в мозгу наконец засвербило в полную силу – он приехал, он здесь, он смотрит на тебя… - Ты что? – улыбаясь, спросила Эвелина. – Ну, расскажи, как дочка. В какой класс она ходит? - Во второй. Маша, стараясь сохранять спокойствие, осторожно оглянулась. Он больше не смотрел в ее сторону и беседовал с одноклассниками. Его правая рука была на виду – кольца не было. Мне это не интересно! Так, не смотреть, не подходить, не спрашивать и забыть. Он просто обычный типаж в сереньком пиджаке. Ничего особенного. Между тем прибыли представители власти. Директор школы поднялась на трибуну вместе с ними и призвала к тишине. Зал смолк, и пожилая директриса, скрипя всеми членами, начала празднично-поздравительную речь. - Я так рада, что в этот торжественный день мы собрались все вместе здесь, в этом зале. Наша школа вот уже двадцать пять лет выпускает замечательных, почти готовых специалистов… Потом выступали один за другим заместитель мэра, глава управы и депутаты. После каждого поздравления раздавались аплодисменты. Маша слушала, подставив под голову кулачок. Ей снова было больно, как и пятнадцать лет назад, но она не пожалела, что приехала сюда. Ведь если признаться самой себе, то единственное, что потянуло ее сюда – это желание увидеть его. И всё дело было в том, что этот «обычный типаж в сереньком пиджаке» был единственным среди сотен, среди тысяч, среди миллионов таких же в сереньких пиджаках, кто смог вызвать в ней ужасное и прекрасное чувство, похожее на болезнь, которое высасывает все соки, причиняет много боли и одновременно доставляет ни с чем не сравнимое удовольствие от своих страданий. Только однажды испытав это чувство, Маша больше не встречала его на жизненном пути. Она долго отходила от него, ведь известно, что время лечит. И всюду потом искала. И даже выйдя замуж за хорошего человека, она желала именно того чувства, но его не было. Его больше не было нигде. А она так хотела снова заболеть, мучаться и радоваться, потом снова мучаться… После предложения поднять бокалы за любимую школу по всему залу зазвенело стекло. Маша быстро выпила вино, поставила бокал и подумала, что пора уходить. Она поискала глазами Эвелину, намереваясь попрощаться, но не нашла. Решив дождаться подругу, она присоединилась к разговору с Людмилой Николаевной. Через несколько минут уехали представители власти, и начались танцы. Выпускники и учителя с умиленными лицами закружились по залу. Кто-то повел танцевать Людмилу Николаевну, и тут же пригласили Машу. Он уже танцевал. С Ларисой из «11б». Маша даже не взглянула на того, кто ее пригласил, она сразу же согласилась. Закружившись с кавалером, она поняла, что претендентов было двое, ну да и ладно, ей не до них. Поддерживая бессмысленный разговор, она украдкой поглядывала в толпу танцующих. Он заметил ее и почему-то изменился в лице. Что-то сказал Ларисе, и та ушла за стол. Делая вид, что не замечает его, Маша краем глаза следила за тем, как он приближается к ней. Спокойно и одновременно торопливо. В последний момент спрятав глаза,она услышала его голос. - Здравствуй, Маш. Потанцуем? Голос не изменился, совсем. Она встретилась с ним взглядом и отпустила своего кавалера. Тот, усмехнувшись, всунул руки в карманы и ушел. Он мягко обнял ее за талию и осторожно взял ее руку в свою. Они медленно закружились. - Сколько лет прошло, да? - Пятнадцать, - ответила Маша. - Где ты работаешь? - В офисе. - А конкретней? Маша промолчала и взглянула в его лицо. Лицо абсолютно чужого человека. И глаза чужого человека. Они действительно что-то говорили. Может, о прошлом. Но для нее это не имело никакого значения. И похоже, что уже давно. Она отвела взгляд от его лица и посмотрела в сторону. Эмоции покинули ее так же быстро, как и появились. Она опять была равнодушной светской дамой, и танцевала она с одним из сотен, тысяч, миллионов обычных типажей в сереньких пиджаках. И теперь он не отличался от них. Ничем. Боже, когда же это случилось!? Они говорили еще о чем-то, о каких-то пустяках. Потом вежливо расстались и вернулись за стол, каждый на свое место. Оглядываться больше не хотелось. Сердце не колотилось, а стучало обычно и размеренно, и ладони не потели. Взяв наполненный бокал, Маша развалилась на стуле и спокойно посмотрела на него. Теперь она могла флиртовать с ним, как со многими другими. Прошлое отпустило ее, но не совсем. Осталась память о чувстве, память о чуде, которое превратилось отныне в недосягаемую мечту, в сверкающую звезду, до которой не добраться и за тысячу лет. Чувство потеряло реальные земные черты и переместилось в высокий идеальный мир. Усевшись в автомобиль, Маша посмотрела на себя в зеркальце и подкрасила губы. Саша закрутил руль, и они поехали. В зеркальце родная школа удалялась всё дальше. Маша захлопнула пудреницу и убрала в сумочку. Старые улицы проносились мимо, оставаясь далеко позади, и вместе с ними оставались позади воспоминания. Маша сидела, закинув ногу на ногу, и спокойно смотрела в окно. Впереди возвращение в реальную, обычную жизнь. На душе была пустота.